Подписывайтесь!
Челябинский хоккей online!
Челябинский хоккей online!
Полуторачасовое интервью Константина Климонтова о «Тракторе», пути клуба к своим воспитанникам, жизненной философии, «блатных» в хоккее, Анваре Гатиятулине и Валерии Белоусове.
«Определенные люди не видели меня в основе «Трактора»
Сегодня 12 августа. Ты до сих пор без клуба.
Сейчас такое время, что многие команды пытаются черпать резерв из собственных источников: школы, МХЛ. В том же ХК «Сочи» на предсезонке каталось семь звеньев. Если нужное число игроков для создания глубины «выстреливает», то комплектование заканчивается. Если же нет, клубы добирают состав из свободных агентов. Например, в том году я только 5 сентября улетел в Астану и сразу начал играть. Думаю, в этом году ситуация повторится. У меня сильнейший агент Шуми Бабаев. Он обязательно найдет команду.
Почему в последние годы твоя карьера пошла по волнам?
Любому хоккеисту нужен хороший сезон. Важно, чтобы клуб хотел именно тебя на конкретные роли и позицию в команде.
Отматывая назад, нужно вспомнить то, что я расторг действующий контракт с «Трактором» после бронзового сезона 2017/2018. Меня не устроило, что большую часть года я провел в «Челмете». Не будем поднимать причины, многие поймут. Мне говорил об этом Анвар Гатиятулин. После сезона я пришел и сказал, что не хочу повторения, я готов играть в КХЛ и готовлюсь к этому, но определенные люди не видели меня в основе. Пришлось выходить из зоны комфорта. И я решил это сделать. Я нахожусь в хорошей форме, и уверен что в этом сезоне покажу отличный хоккей.
Как готовишься?
В этом году полностью пересмотрел подход. Больше работаю над функциональной подготовкой: бокс, батут, плавание, легкая атлетика, занятия на координацию. Также принял решение, что нужно заниматься летом с сильными ребятами, и на две недели поехал в Питер по совету Славы Войнова. Кетов, Бурдасов, Кутейкин, Чудинов, Войнов – хорошая там подобралась компания и я, глядя на них, пытался становиться лучше. Так ты растешь. Хоть и по чуть-чуть. Мне ведь нужно вдвойне больше работать, чтобы найти себе место в КХЛ, поэтому шесть дней тренируюсь, один день отдыхаю. И так третий месяц. Я считаю, что защитники как хорошее вино – с каждым годом становятся лучше. А если ты постоянно поддерживаешь форму, то становишься более ценным на льду и в раздевалке.
Чем занимаешься кроме тренировок?
Недавно получил еще одно образование – закончил Высшую школу тренеров. Теперь у меня полный комплект – высшее образование, магистратура и ВШТ.
«Самый необычный партнер – Кирилл Кольцов. Заоблачный человек»
Ты говоришь, что тренируешься с лучшими. Пример отношения к делу в КХЛ?
Слава Войнов. Я с первых его дней в хоккее видел, как он рос, а потом преодолевал серьезные жизненные и хоккейные проблемы. Что бы то ни было, он выходит на площадку и дает результат. Слава пашет реально, хотя в жизни у него уже есть все.
Еще в детстве я ориентировался на Сергея Зубова, Сандиса Озолиньша. Да взять того же Дерона Куинта. Как потрясающе он был готов в свои 38-39 лет!
Вообще же, стараюсь следить за каждым игроком, в том числе и молодыми ребятами. Кстати, хочется отметить Илью Карпухина. Мы вместе были в «Челмете», он очень много работал и вот сейчас пришел результат. Очень рад за него, молодец парень!
Самый необычный партнер в твоей карьере?
Кирилл Кольцов. И это для всех. Как говорят – заоблачный человек. У него много таких своих прибамбасов, которые не понять, да и не нужно вовсе. Все машины на парковке, например, ставят как принято, а он поперек. Вот откуда это! Мы же зачастую по шаблону мыслим, а он вот так. Для кого рисует линии? Для нас. Но не для него. А что он на льду вытворяет! Мастер катания, выдумки, креатива. Хочется, чтобы было больше таких ребят, нужно давать им раскрываться. Тот же Павел Дацюк. Православный человек, а им в спорте сложнее вдвойне – много искушений. Атмосфера-то такая: и мат постоянно, конкуренция, злоба. А он постоянно прогрессирует даже в свои годы, идет вперед.
Нестер (Никита Нестеров – прим. автора) тоже интересный человек. Всегда на «спокухе». Он с самого детства ходил и говорил: «Я в Тампе». И вот реально там. А теперь еще и олимпийский чемпион.
Судя по твоим словам российский хоккей в плане отношения к делу становится все более профессиональным.
Я вот не так давно вернулся в Instagram. Сижу зачастую смотрю, как ребята готовятся. Постоянные сборы, тренировки. Желания у всех много. Если касаться меня, то за то время, как закончился сезон и мы с «Сибирью» не попали в плей-офф, я отдохнул максимум неделю. Все остальное время поддерживал форму.
В твоей карьере было много своеобразных тренеров. Например, после отличного первого сезона в КХЛ, когда ты был лидером обороны, пришел Андрей Сидоренко и отправил тебя в МХЛ.
Знаешь, я говорил, что для меня непонятными остались два тренера – как раз Сидоренко и Карри Киви, но сейчас я пересмотрел отношение. Приход Сидоренко стал для меня оплеухой. Сначала я винил во всем его, но отматывая назад, понимаю, что где-то расслабился сам. Мне было 19 лет, и я должен был показать еще более лучший результат.
Попав в МХЛ, стало понятно, что нужно выбираться. Мы тогда в паре с Димой Костромитиным набрали под 30 очков каждый (29 и 28 очков соответственно – прим. автора), я съездил на Матч звезд Лиги, но тем не менее. И вот с того дня, с отправки в МХЛ, я понял, что нужно больше работать. Мне ни на секунду нельзя расслабляться, сразу теряю тонус. Это, наверное, идет с детства, потому что я всегда догонял, ведь встал на коньки поздно.
Самое важное желание сейчас?
Больше играть. Набирать очки, приносить пользу команде. И играть в сильной лиге, как можно дольше продлив хоккейную жизнь.
Заметно, что хоккей для тебя это не просто работа.
Хоккей это труд. Для мужика важно трудиться. Чем дольше я буду работать в хоккее, тем больше буду счастлив. Хоккей делает меня счастливым, я половину жизни отдаю этому делу, получаю удовольствие от общения в раздевалке, от тренировок, и, безусловно, от игры. Это не передать словами.
Бах, и ты закончил. Прокручиваешь это в голове?
Конечно, нужно к этому быть готовым. Волосы на голове рвать не буду точно, ведь после хоккея жизнь только начинается.
Многих в такие моменты спасают жены.
Мне повезло. У меня замечательная жена Эля. Она появилась как раз в тот период, когда я завис в «Челмете». Она моё вдохновение. Мы познакомились через жену Паши Брюханова, начали встречаться, вместе решили сменить агента, и она меня начала вытаскивать. Я на тот момент просто встал. У папы ведь нашли онкологию, все накопилось, было очень тяжело. Но я справился благодаря её поддержке! Если посмотреть сейчас, то мои сборы – это отчасти ее инициатива. Она все ищет и потом предлагает мне рассмотреть. Такое вдохновляет, это ведь и моя ответственность перед ней тоже.
«Белоусов чувствовал игроков на энергетическом уровне»
Ты застал время «Трактора» при Валерии Белоусове. Почему он смог?
Мне повезло с тренерами. Я ведь и с Геннадием Цыгуровым успел поработать в «Тракторе», когда нас со Славой Войновым в 15 лет взяли на сборы с первой командой. Попасть туда – это было нечто. Его сборы были, конечно, даже не жесткими, а жестокими. Сейчас не так. Представь, мы с Пашей Апаликовым, в котором было не меньше 90 килограммов, носили друг друга на плечах, приседали. Где тогда был 15-летний я, и где он со своим весом! Но выдерживали. Все выдерживали.
У Валерия Константиновича абсолютно другая система подготовки. Он чувствовал игроков на энергетическом уровне и, исходя из этого, подбирал их под себя. Все было на энергетике. Как он подобрал тройку Чистов-Булис-Кузнецов – это ведь именно оттуда. Те вещи, которые они делали в большинстве, до сих пор делает СКА. А те же его сборы. Мы не уставали, но работали отлично. Он не держал нас. Даже если сыграли плохо – говорил спокойным голосом нужные слова, и до ребят это доходило. Мы выходили после перерыва и выигрывали. Он чувствовал игру, поистине великий тренер.
Кто тогда был энергетическим центром команды?
Вся команда была энергетическим центром. Конечно, выделялись опытные Дима Рябыкин, Вова Антипов. Они знали что сказать. Дима встанет на коньках в раздевалке, со своих двух метров скажет матом пару слов, и все. Взять Булиса того же, Чешский профессионал. Кузя молодой, который столько вносил креатива! Знаешь, у нас паники не было никогда. Все было спокойно.
Тогда же были такие времена, что «Трактор» открыто ходил на вечеринки, если выпадала возможность. И никто ничего не говорил, потому что был результат. Причем приходила вся команда. Да, нарушение дисциплины, но это важно. У некоторых за сезон не бывает ни одного сплочения. А раньше собирались на базе с женами, разговаривали – это здорово, это объединяет ребят и даёт результат.
Больше всего сплочения любил Андрей Николишин.
Когда он был игроком при Андрее Назарове, то было еще хлеще. Было очень много сплочений, постоянно ходили всей командой на ужин. На следующий день приходим на тренировку, Назаров нас всех прибивает, а Василич сидит за стеклом с улыбочкой велосипед крутит. На лед не ходил, брал паузу.
Николишин-игрок и Николишин-тренер сильно отличались?
Очень. И многие об этом говорили. Когда он был игроком, то был как батя нам. Бывало, подойдет, на ладошке схему нарисует: «Костян, сделай так и так, не переживай, все нормально будет». Когда он стал тренером, он пытался кем-то быть. Более строгим, что ли. Но лучше все-таки оставаться самим собой.
Как игрок и капитан Николишин, конечно, силен. Был момент, когда он с Платилом подрался. Ян вообще играть не хотел, он встал, сказал ему пару слов жестко. Тот ему ответил, они как давай рубится прям в раздевалке. Это правильно, Николишин был капитаном, а в команде всегда найдется человек, которого нужно ставить на место. На тот момент человеком, идущим против всех, был Ян.
«Думал, что Гатиятулина поставят главным в сборной уже в этом году»
Роль Анвара Гатиятулина в той бронзе 17/18 велика?
Анвар работяга. Поэтому он и выдал такой результат. Начал-то еще со школы и благодаря своей работоспособности дошел до сборной. На стадионе проводил огромное количество времени и уверен, что в Питере сейчас то же самое. Он всегда учится. Знаешь в чем Гатиятулин схож с Белоусовым? В том, что никогда не орал на игроков и верил в них. Если тебя ставят, он не закрепощает. Плюс дисциплина. Во многом за счет этого вся команда и показала результат.
Когда тебя подняли на плей-офф из «Челмета», Гатиятулин разговаривал с тобой лично?
Кстати, у меня был такой момент: мне позвонил спортивный директор Алексей Петров, я играл в «Челмете», но уже искал команду. До дедлайна оставалось не так много времени. Сказал, что вызывают в «Трактор», но можно отказаться. На тот момент с моим положением было все понятно, ведь до этого были драфты отказов. Но я согласился, был на тот момент в хорошей форме, играл много. Провел одну тренировку, и меня отправили обратно. Вот так.
Когда шла серия «Трактора» с Нижнекамском, я понял, что буду играть, смотря ее по телевизору. В карьере хоккеиста нет ничего лучше, чем плей-офф и финалы. Это и запоминается, ведь ты же идешь к Кубку, да даже не к нему самому, а к ощущениям, атмосфере. Все ненужное отсеивается. Стою, значит, уже на льду в Уфе на гимне и думаю: пару дней назад видел все по телевизору, а сейчас я здесь играю Словами не передать. Мы в том плей-офф делали ставку на оборону. Главное было не пропустить. Анвар такой тренер, что, прежде всего, дисциплина в защите важна. Он всегда будет придерживаться своей тактики, не отступит, здесь не до креатива.
Ты можешь представить Анвара Гатиятулина главным тренером сборной?
Я думал, что его поставят уже в этом году. Но, думаю, это дело времени. Он достойный специалист. Если вспомнить победы на чемпионатах мира, то последними тренерами были Быков и Знарок. Думаю, что здесь всё понятно кого нужно ставить, чтобы снова выиграть. Челябинские специалисты всегда доказывали, что они лучшие.
Психологически сложно было перестроиться с КХЛ на ВХЛ?
Такого, что прям тяжело, не было. Атмосфера вот только. Игры, схожие по рисунку с КХЛ-овскими, можно было пересчитать по пальцам. На стадион приезжаешь, и везде разные условия. Трибуны, раздевалки, отели. Все другое. Меня Димка Костромитин спрашивал насчет перехода в ВХЛ. Я ему тогда ответил, что если остановишься, примешь это, назад уже не выберешься. Засосет. Вышка у нас, конечно, слабенькая. Хочется, чтобы эта Лига давала больше игроков.
Про учебу вот тоже. Были сейчас на ВШТ с ребятами, кто уже работает в школах. Называют зарплату – 30 тысяч рублей. Становится грустно сразу. Ты с семи лет тратишь здоровье, можно сказать, что детства не было, а условия они вот такие. Хочется лучшего и для школы и для ВХЛ. Я не говорю о чартерах самолетах, нет. Но хотя бы раздевалки должны быть нормальные, гостиницы, питание. От этого ведь зависит и уровень игры. То ли ты спишь на скрипучей старой кровати, то ли на нормальной и высыпаешься. Для спортсмена это важно.
В «Барысе» и «Сибири» тебе было комфортно?
В Астане я погибал, хотя условия были созданы прекрасные. Скажу так: тренерский штаб меня буквально уничтожал. У Скабелки все тренировки в полную, выходные редко, а меня гоняли еще в два раза больше. Я отыграл там половину сезона, но очень устал от психологического давления. Играл-то я спокойно, последние матчи вообще в первой паре с Кевином Даллмэном. Потом подошел тренер и сказал: приехал швед, ты здесь единственный русский защитник, а мне на чемпионат мира ехать, поэтому нет смысла давать тебе играть. Я собрал вещи, сказал всем спасибо за работу, и вернулся домой, дня три просто спал. Потом очухался, мне позвонил Шуми Бабаев и появился вариант с Новосибирском. Там я начал искать новые эмоции, заново себя искать. Только после Нового года все наладилось. Я стал получать время в первой паре и удовольствия от хоккея.
Манера игры «Барыса» и Скабелки поставлена на нападении. Там иностранцы это просто машины, Боченски, Фрэттин, Дитц. Того же Кормье с «пятака» вообще не сдвинуть. Просто нужно было больше давать им отдохнуть, тогда бы они еще лучше результат показали в плей-офф. Хочется сказать спасибо клубу за работу, но это перевёрнутая страница. Идём дальше.
Ты же один из немногих играл на «Кубке Надежды», где Мэтт Далтон приседал в воротах, когда шайба шла в верхний гол.
У нас вообще интересное отношение к иностранцам, если говорить в контексте того, что ты сказал. Вот если русский игрок приедет за океан, все будет противоположно, но в России почему-то они чувствуют себя предельно комфортно. Им этот Кубок Надежды был не нужен. Да и тренерам это было незачем. Поэтому он и не прижился.
«На МЧМ в 2010-м году многие ребята поехали не просто так»
Можно ли назвать Станислава Шадрина главным тренером в твоей жизни?
Сейчас я это еще больше понимаю, особенно отучившись в ВШТ. Все, что Станислав Юрьевич давал нам, все рассказывали на лекциях. Он знал, когда что сказать, когда пошутить или наорать. Я понимаю сейчас, что орать было нужно. Мы и по заднице получали, и по трибунам ходили в наказание. Методы воспитания с первых дней были жесткими. Он никогда не хвалил. Единственное что можно было услышать: «Вот, хорошо».
Такие методы сейчас возможны?
Нет. Сейчас даже ругаться нельзя. Больше всего возмущаются родители, хотя в большинстве семей ругаются даже больше, чем на льду. Не говорю, что нужно материть, но повышать голос можно и нужно. Нельзя отменять ремень. Просто нужно делать это вовремя.
В ваше время при Шадрине была проблема «блатных»?
Да были, конечно, но они играли. Те, кто не мог, отсеивались. Как сейчас, такого не случалось. Если и были ребята из обеспеченных семей, они шли до конца с нами. Шадрин не слушал тех, кто говорил, что именно этого мальчика нужно поставить. Он изначально выбирал лучших, и если игрок все-таки не вписывался, то не играл. Нужно было пробиваться. Сейчас ведь «блатные» играют, и именно они пойдут до конца, а часть талантливых ребят уйдет. Им просто не дадут играть! Это плохо. Результата не будет. Тренерам просто приходится что-то делать, чтобы существовать, такое время сейчас в школах.
ЧТЗ против ЧМЗ по школе это было жестко?
Это хорошо, когда есть принципиальные матчи. У нас много ребят ушло в «Мечел» и поэтому там были зарубы. Мы, конечно, всегда выигрывали, но было очень тяжело. После каждой игры у нас были массовые драки. Родители выбегали на лёд, разнимали нас. Школа-то хорошая, просто не хватает толчка. Возможно, финансового. Знаю, что сейчас там Андрей Исмагилов занимается, поднимает с колен школу. Данис Зарипов очень им помогает. Это здорово.
Была у тебя и история, когда ты был одним из лучших в сборной Плющева, но в итоге на молодежный чемпионат мира поехали достаточно сомнительные личности.
Вспоминая тех, кого отцепили – почти все сейчас играют: те же Плотников, Дугин. Было сильно обидно. Для меня это было мечтой. Я ведь все сборы прошел в первых-вторых звеньях, как и Егор Дугин. Все у нас получалось, но в последний день подозвали и объявили, что все. На чемпионат мира вместо нас поехали другие ребята. Поехали, понятно, не просто так. Некоторые из них, кстати, уже закончили. Хоккей всё видит.
После этого вы с Димой Костромитиным поехали в первое турне по Северной Америке со сборной МХЛ.
Кстати, неплохой уровень был. Команда подобралась очень сильная: братья Стрельцовы, Антон Лазарев, Егор Яковлев, Миша Чурляев, Сережа Терещенко. С организацией, да, были сложности. Часто ели одну пиццу, ночевали в «Holiday Inn» на трассах. Целыми днями мы двигались на автобусах, приезжали на игру, и мчались дальше. А так, в целом, было познавательно. Побывали в Торонто в Зале хоккейной славы. Нам показывали, как живут студенты, как учатся. Посетили также Йельский университет. В России бы так, чтобы сильные ребята из университета попадали хотя бы в МХЛ.
«Я не против иностранцев, но сюда должны приезжать лучшие. Как Булис, Контиола»
Смена курса «Трактора» в этом сезоне. Как оценишь ее?
Любая перемена что-то дает. Время покажет. Сейчас еще не время для анализа. У нового руководства есть свое «я», амбиции. Мне нравится, что дали работу челябинским ребятам, дали возможность развивать вертикаль именно нашим тренерам: Панову, Гелашвили, Смельницкому, Заварухину, Тертышному. Важно, чтобы со временем они выходили на первые роли в главной команде.
Курс на своих воспитанников штука двоякая.
Конечно, в первую очередь нужно судить по профессиональным качествам. Я за то, чтобы было больше русских игроков. Рад, например, что вернулся Андрей Попов. У них с Антоном Глинкиным не очень получились последние сезоны, но они придут в себя и еще покажут лучший хоккей. Они не сказали ещё своё слово. Дома играть не так просто, тут спрос другой. Но нужно приехать домой так, чтобы показать, что ты достоин здесь играть. Меня часто спрашивают: «Клуб возвращает своих. И тебя вернет?». А я отвечаю, что если приду в «Трактор», то только для того, чтобы показать свой лучший хоккей. «Трактор» для меня родной и всегда им будет. Я с 7 лет с ним.
Понимаешь, я ведь не против иностранцев, но сюда должны приезжать лучшие. Как Булис, Контиола. В том же «Барысе» Боченски и Даллмэн это невероятные атлеты и пример отношения к делу. На них равняешься.
Что составляет часть твоей жизни без хоккея?
Стал обращать внимание на мелочи, уделять значение деталям. Были с женой в Питере, много времени проводили в галереях, смотрели архитектуру. Стараюсь больше делать все своими руками. Перестраиваю баню сейчас. Недавно делали подоконники и наличники. Ходил, присматривался, не знал какой стороны подойти, сейчас уже получается. Никогда не знал, как пол шлифовать, сейчас умею. Также любим ходить за грибами, в тишине на природе больше проводить времени, подпитываться от нее. Там нужно искать силу.
Вы много путешествуете. Какая страна или город тебе ментально ближе?
Россия нравится. В Челябинск всегда возвращаюсь с удовольствием. Здесь мне комфортно. В этом году объехали всю Италию, были в Питере, но жить там я бы не хотел. Не просто так ты русский, и родился здесь. Нужно что-то делать для своей страны. Да, из Челябинска все уезжают, я понимаю многих ребят, нас, можно сказать, унижают как горожан. Посмотри, все в заборах, дышать тяжело, но есть моменты, за которые цепляешься. Сюда тянет. Взять ту же Москву. Шикарный город, но бурлящая жизнь не по мне. Там тяжелее. Доживешь до 60, обернешься, подумаешь, ох, уже 60. Как же быстро. А ты все работаешь и работаешь. А здесь иногда можно выдохнуть, посмотреть по сторонам, понять, куда и как идти вперед.
Иван Ломовцев
Фото – Максим Выдрин, Трактор
