Последний романтик

16.04.2017

Последний романтик

Два года как ушел из жизни Валерий Белоусов.

Почти 25 лет он находился на первом огневом рубеже. Стрелял, защищался, принимал огонь на себя, и грудью закрывал людей, оказавшихся с ним бок о бок. Многие знали о проблемах Валерия Константиновича со здоровьем. Тренерский мостик выжигал его под корень, но одновременно и поддерживал в нем жизнь. Когда искра погасла, погас и Белоусов. 16-го апреля 2015-го года мы с вами лишились главного человека в своей хоккейной истории. Такого больше не будет.

Он всегда был честен перед нами. Честен перед жестоким челябинским хоккеем, выкидывавшим в открытое море игроков и тренеров, готовых отдать все ради «Трактора». Это специфика местной системы, и больше всего от этой несправедливости страдают внешне несгибаемые и сильные люди. Да, я имею в виду Цыгурова и Белоусова. Самых честных хоккейных Личностей, которых удавалось встречать.

Валерий Константинович, хочется Вам поклониться. За силы, которые нашли в себе осенью 2010-го, приняв расхристанный полупьяный «Трактор», в бреду пытавшегося все-таки дойти до родного порога. Для города, где приятно обижать лучших, это был подвиг. Забыть, вернуться, заставить каждого держать голову высокоподнятой и осознать свои возможности, позволяющие биться и выигрывать. Теперь дома у команды снова нет, потому что нет того, кто его олицетворял.

То возвращение многих изменило к лучшему. Это, вообще, была черта Белоусова. Находясь рядом с ним ты быстро учился, перенимал исключительно хорошее, и становился спокойнее. В том «Тракторе» было не принято повышать голос, важно было уважать друг друга и быть командой, заточенной под одну задачу. Все шло от него, причем без слов. Они были просто не нужны.

Конечно, Валерий Константинович был человеком старой школы. За спиной это обсуждали, говорили достаточно нелицеприятные слова, наклеивали ярлыки. Когда Кузя был на пике, он позвал меня и попросил закрыть Женю для прессы. На пару-тройку месяцев. Когда команда перед челябинским Матчем звезд проиграла пять матчей подряд, Белоусов не особо приветствовал появление Жени Катичева в комментаторской кабине. Мы понимали это, и приняли. – Вань, вали все на меня, - часто говорил он. Конечно, я не «валил». Тогда в «Тракторе» это было не принято.

В итоге Кузя бежал еще быстрее, и влиял на игру все больше. Женя Катичев не стал комментатором, а через пару месяцев играл с командой в финале. Я никогда не задавал себе вопросов, прав он был ли нет. Они были просто не нужны.

Его тренерская всегда была открыта, но я встречал лишь пару людей, действительно знавших Валерия Константиновича. Он хотел быть родным для каждого из нас, а был лишь для некоторых близких. Признаюсь, я и не думал, что смогу идти рядом с человеком, в котором взаимоисключающие вещи живут в гармонии и дополняют друг друга. Абсолютно таким же стал и его хоккей: мягкий, кружевной и в то же время нокаутирующий. Белоусов был последним романтиком в зажравшемся кахээловском мире. Творцы любили его, и шли под крыло, четко зная, что счастье нужно искать только лишь в созидании.

А потом он умер.

В это было сложно поверить, когда отец привел меня на хоккей, а я открыв рот смотрел на 20-летнего Гусманова и на Него, только-только начинавшего свою тренерскую карьеру.
Тогда мы проиграли. Мы все помним 93-й и 94-й.

В это было сложно поверить, когда мы играли в лучший хоккей в этой лиге, но одно спортобщество праздновало 90-летний юбилей.
Тогда мы проиграли. Мы все помним 2013-й.

В это было сложно поверить, когда после того серебра Саша в межсезонье снимал тот самый сюжет. Последний сюжет о Нем.
Все тогда было настолько пропитано нашей домашней уверенностью, что мы не могли проиграть.
Но мы проиграли.

Оказывается, что все это были мелочи. Мы проиграли 16-го апреля 2015-го. Проиграли именно мы, потому что не смогли помочь ему победить.